Богоявленский Кожеозерский (Кожеезерский) монастырь — это православный мужской монастырь в Архангельской области, на Лопском полуострове Кожозера. В древнейшие времена, до прихода русских поселенцев, населяла здешние земли «чудь белоглазая» и «лопь дикая». Стояло некогда лопское (саамское) поселение и на Кожозере, память о котором сохранилась в названии полуострова. Но в середине XVI века озеро обезлюдело, никто не селился здесь за отдаленностью места и бездорожьем.
Глухие места русского Севера привлекали чающих пустыннической жизни. Один из таких, монах Нифонт, звериными тропами вдоль реки Кожи достиг озера и поселился здесь. Как и чем он жил в пустынном одиночестве, можно только гадать. Вскоре у него появился сотрудник, мирянин Сергий, которого Нифонт постриг в монахи и нарек Серапионом.
Серапион — человек необычайной судьбы. Он был татарским царевичем Турсасом Ксангаровичем, плененным при взятии Казани войсками Грозного. Его окрестили в Сергия, и жил он некоторое время в Москве у боярина Плещеева, жена которого, татарка, приходилась родственницей Турсасу-Сергию. Почему он ушел из Москвы и искал приюта не в благоустроенном монастыре, а в «далечайшей» пустыни, неизвестно, но обстановка эпохи Грозного наводит на мысль о преследовании.
По некотором умножении братии, как сообщает монастырская хроника, Нифонт отправился в Москву хлопотать об устроении монастырском, но пропал без вести. Его место занял Серапион. Бывший татарский царевич и стал первым строителем Кожеозерской Богоявленной пустыни. Во времена Бориса Годунова монастырь пользовался поддержкой московского правительства и служил местом ссылки. Ссылали на Кожозеро и при Михаиле Федоровиче, и при Алексее Михайловиче.
Каков был первоначальный облик монастыря, трудно сказать. Можно предположить, что здесь стояло несколько рубленых келий и других построек вокруг деревянной Богоявленской церкви на мысу против Лопского полуострова. Место это и ныне угадывается по трем кряжистым соснам и фундаменту сгоревшей церкви.
Песчаный мысок отделял от острова узкий, но глубокий пролив. Очевидно, здесь когда-то существовал деревянный мост на «городнях» — срубах, заложенных камнями, но со временем трудами не одного поколения монахов пролив был засыпан камнем и песком. Озерные волны тоже наносили песок, перешеек расширялся и достиг такой ширины, что позднее на нем возвели двухэтажную монастырскую гостиницу и трапезную для богомольцев.
Почему монастырь начал строиться не на острове, понять можно. Берега здесь низкие, песчаные, кругом болота, подходящую землю для полей и пожен можно было сыскать только на острове. Монахи руководствовались давним правилом северного поселенца: беречь каждый клочок плодородной земли. Выжгли и раскорчевали лес в южной части островного плато, распахали поля. На острове было удобно разводить скот: он не разбредался по окрестностям и не терпел урона от дикого зверя.
Так и стоял небольшой монастырь в стороне от проезжих дорог. Один путь был сюда — шестидесятикилометровая тропа от села Прилуки на Онеге, да и та проезжая лишь в зимнее время.
В XVII веке монастырь переживает расцвет, пользуясь покровительством московских царей. В нем около ста монахов, он имеет свои вотчины в Поморье, рыболовецкие тони и солеварни. Немалый доход приносит и семужный лов в реке Коже, которая вся, от истока до устья, пожалована монастырю царской грамотой.
Монастырь ведет строительство в своих вотчинах. В селе Малошуйка на Белом море на его средства возводится деревянный Никольский храм — этот памятник архитектуры сохранился до нашего времени. Сосланные в монастырь — в большинстве люди образованные — способствуют развитию книжно-переписного дела. Создаются и оригинальные произведения. История сохранила имя ссыльного князя Бориса Васильевича Львова, в иночестве Боголепа, одного из малоизвестных писателей XVII века.
В конце 16 века в монастыре постригся и прожил около трёх лет блаженный Леонид Устьнедумский (впоследствии он перешёл в соловецкий монастырь). На рубеже XVI-XVII веков в монастыре жил св. Никодим Хозьюгский. После него в монастыре осталась икона Богоматери «Неопалимая Купина», которую Никодиму в 1605 году пожаловал Пафнутий, митрополит Сарский и Подонский.
В начале 17 века Борис Годунов сослал в монастырь своего политического противника Ивана Сицкого; здесь его насильно постригли в монахи.
В 1630-х годах в обитель из Анзерского скита перешёл Никон, и в 1643 году по просьбе братии он был поставлен игуменом. Никон наладил здесь бойкую торговлю солью и красной рыбой. Именно в это время Никон познакомился с будущим царём — семнадцатилетним Алексеем Михайловичем. В 1646 году, вскоре после восшествия на престол (1645), царь попросил патриарха Иосифа возвести Никона в сан архимандрита и назначить его настоятелем столичного Новоспасского монастыря.
В 1642 году княгиня Елена Куракина пожаловала монастырю серебряный крест с мощами разных святых и частями Животворящего Древа и ризы Господней.
В то время Кожеозерский монастырь в Поморье уступал лишь Соловецкому и Сийскому. Но удаленное положение монастыря не благоприятствовало его процветанию. Несмотря на немалые вотчинные владения, он жил изолированной хозяйственной жизнью, а это в новое, послепетровское время вело к медленному угасанию. Хозяйство приходило в упадок, монастырь хирел, монахи разбредались. В 1764 году указом Екатерины II монастырь был упразднен, как и многие другие оскудевшие северные обители, и восстановлен уже в середине XIX века.
В конце 19 века игуменом монастыря назначили соловецкого иеромонаха Питирима. Это был властный, умный человек. Он занялся подъемом монастырского хозяйства, развернул обширное каменное строительство, занявшее не одно десятилетие. Понимая, что решение всех проблем упирается в бездорожье, Питирим осуществил проведение знаменитой монастырской дороги. Средства на это действительно огромное дело дала продажа лесов, сводимых по трассе дороги. Питирим и стал тем самым легендарным игуменом, который проверял качество дороги, держа перед собой посох. Этот посох можно увидеть в залах Архангельского краеведческого музея.
К концу XIX века в монастыре было 25 монахов во главе с архимандритом. К этому времени в обители находились две каменных (Богоявленская и Предтеческая) и одна деревянная церкви. В деревянном храме хранились мощи преподобного Никодима Хозьюгского.
Издали белые монастырские здания предстают единым ансамблем, отражающимся в озерном зеркале. Каменный монастырь в отличие от прежнего деревянного занял новое место, на краю возвышенного островного плато. Если прежде первенствующую роль играли соображения практические, то теперь на передний план вышли эстетические и престижные: паломников должны были поражать каменные здания, выросшие в дальней дали, в лесной глуши, каких не сыщешь в ближайшем уездном городе да и в самом губернском Архангельске немного. Замысел вполне удался: монастырский ансамбль производит внушительное, торжественное впечатление.
Но вблизи здания, которые давно покинули люди, выглядят уныло. Все они, в том числе два храма, соединенные крытым переходом, невысоки, приземисты, преобладает в них горизонталь, но тем удачнее они вписываются в пейзаж. Настоятельский корпус имеет облик городского жилого дома начала нашего века — эркер, мансарда, высокие окна. Особняком стоят каменные монастырские ворота с надвратной церковкой.
Осматривая здания, замечаешь следы пуль и снарядных осколков. Так далеко в северных дебрях лежит этот монастырь, что не заходили сюда войска и в Смутное время, и, кажется, нечего было делать тут войне. Но война была — гражданская. Нижнее течение реки Онеги и прилегающая местность до села Чекуева была занята белыми. В Кожеозерском монастыре они расквартировали свой отряд.
Зимой 1919/1920 года красные войска перешли в наступление на всех участках Северного фронта. На Онежском его участке был осуществлен дальний рейд с выходом в тыл противника. Хорошо зная Озерный край, красный отряд двигался лесной дорогой на деревню Кривой Пояс, от которой шла тропа на Кожозеро. Красный отряд состоял из северян, привыкших к трудным лесным условиям. Они сумели через снега и болота протащить пушку и пулеметы. Белые были застигнуты врасплох, но сопротивление оказали яростное. Памятью этого боя и остались следы на стенах зданий да братская могила павших красноармейцев на холме у дороги…
Началась новая страница кожеозерской истории. На месте бывшего монастыря возник Кожпоселок, а за ним и Хабарово, Тушилово и Летний Конец. Появился рыболовецкий колхоз. Занимались также животноводством, сеяли хлеб, больше — рожь. После Великой отечественной войны кто не вернулся, кто в город подался. Людей осталось мало. Пришлось оставшимся переселяться. Так и опустели деревни на Кожозере.
Начал возрождаться Богоявленский Кожеозерский монастырь в 1997 году. Здесь воздвигли большой Поклонный Крест и на следующий год тут появился первый насельник. Официально монастырь открыт в 1999 году. На сегодняшний день уже восстановлена Надвратная церковь. Сложная жизнь в монастыре, а в таких глухих местах особенно. Наверное поэтому и люди здесь удивительные и особенные.