На леднике Ронне. Часть 6.
Самая «вкусная» доля антарктической романтики, ее героическая часть, пропала вместе с заменой традиционного, со времен первопроходцев, вида транспорта. Так же как пропала необходимость спать в палатках и спальных мешках и переносить лишения дальних пеших переходов. Наверное, это хорошо и так надо, и с этим ничего не поделаешь — всеобщий прогресс диктует условия и для Антарктиды.
Но что-то мы теряем при этом. Я это совершенно отчетливо почувствовал. Мы теряем ощущение и запах снежного пространства и свою силу и слабость в нем. Мы научились искусственно создавать трудности (вспомните многочисленные героические походы к обоим полюсам планеты): оказывается (и доказывается), что это необходимо, что человечеству нужны экстремальные ситуации: в пустыне, в тропическом лесу, в холоде. Но они нужны и объективно; те, кто имеет дело с изучением природных объектов, знают это лучше кого бы то ни было.
Очень бывает нужно пройти без спешки трудный маршрут по той же Антарктиде, часто без больших грузов — только самое необходимое. И чтобы не было при этом и выхлопа газов, рева двигателей, раздирающего перепонки воя вертолетных и самолетных двигателей. В Антарктиде от них все живое разбегается в ужасе, и неизвестно, как это потом отражается на жизни целых поколений колоний пингвинов, чаек, тюленей.
И еще одно — сам процесс наблюдений так ускорился, что часто и не успевает пройти через сознание и все шесть органов чувств, а только мелькает, мельтешит перед глазами, а воспринимается и регистрируется бездушными датчиками; а всегда ли достаточно этого?! Приобретая объективную информацию, не теряем ли мы субъективную, которой часто питается идейный багаж науки?
«В общем, нужно все — и «бураны» и собаки», — вздохнул я и прибавил газу.
Я подумал после очередной вехи, что пора бы ИЛу сниматься с Прогресса и контролировать с воздуха нашу трассу. В общем-то я был уверен в нашем способе ориентировки, но все-таки…
Да еще бы неплохо посмотреть, что там у нас по курсу впереди, нет ли трещин. Хотя я смотрел внимательно вперед, но могу ведь и не заметить прикрывающего трещину снежного моста.
Вообще нашему начальнику Шумилову, наверно, не просто было решиться на то, чтобы двух человек на «Буране» пустить на установку трассы по незнакомому шельфовому леднику; а вдруг что случится? «Кто будет отвечать?» — первое, о чем думает начальник в Антарктиде. И в последние годы редко кто из них брал на себя смелость самостоятельного решения в пользу дела. Громадный том инструкций по технике безопасности — вот руководство для них. Но растет свод правил, а антарктическая жизнь подкладывает такие ситуации, что ничем их не регламентируешь. Если в Антарктиде соблюдать неукоснительно все правила этого толстого тома, то нужно сидеть в домах и не выходить дальше кают-компании.