страны арктики

Рубрики

Экспедиция 1969 года через Западный Шпицберген. Часть шестая

Экспедиция 1969 года через Западный Шпицберген.
Часть шестая.

Завтра (теперь уже сегодня) мы снова организуем две далекие разведки. Одну на север — последняя попытка пробиться к скалам Андромеды. Вторую на юг — поперек всего ледника. Там, где между двумя крыльями ледопада просматривается что-то вроде полочки, можно попытаться выйти наверх на стратегический простор и оттуда сориентироваться, как выбраться из этой ледяной ловушки.

Солнце переместилось на треть дуги по горизонту. Тяжелая усталость прошла, уступив место тупому безразличию. Фантастические кружевные облака повисли в небе. Через зеленые очки тона изменяются до неузнаваемости и придают пейзажу совершенно неземной вид. Восемь часов без перерыва хрустит фирн под нашими ногами. Восемь часов мы с Сашей бродим в паутине трещин, то приближаясь к неподвижному пауку-ледопаду, то удаляясь от него вдоль одного из лучей паутины — очередной гигантской расщелины. Володя давно повернул обратно, ему, радисту, надо успеть на очередную передачу. Каждый день с упрямством глухих мы бросаем в молчание эфира наше «ОК». Бросаем, уже не веря в то, что нас слышат. Каждый день я с опаской гляжу на небо, ожидая появления вертолетов спасательной группы…

Убийственный геометрический рисунок. Глубокие рвы шириной в десять — двенадцать метров чередуются такими же по ширине снежно-ледовыми перемычками. Протянувшись на несколько километров, рвы сбегаются к ледяной крепости, превращаясь в ее бастионы. На самом краю ледника мы все же преодолеваем этот веер у основания и выходим выше ледопада. Где-то в сверкающей дали еле виднеется оранжевая точка палатки. Может быть, ребята уже нашли обходной путь? Ведь их разведка в несколько раз короче нашей. Еще немного, и проход будет найден.

Но вместо чистого снежного плато мы видим те же системы пересекающихся трещин. Мысль о том, что на пути к палатке надо проделать снова все зигзаги в этом невероятном лабиринте, просто не укладывается в голове. Да и сил уже нет. За восемь часов разведки мы отдыхали всего пятнадцать — двадцать минут. Цепочка следов растягивается на добрый километр, чтобы по узкой снежной перемычке на двадцать метров приблизиться к палатке. Решаем нарушить золотое правило хождения по лабиринтам — возвращаться только по своим следам. Может быть, под самым ледопадом отыщется короткий спуск вниз, который сократит нам десять километров зигзагов. Все ближе подходим к голубым бастионам. Остается триста метров, двести, сто…

Огромный сброс, невидимый за перегибом пути, возникает впереди. Далеко внизу громоздятся торосы нижней части ледопада, а за ними ровное поле, путь к которому теперь уже бесповоротно лежит через зигзагообразный маршрут между десятками трещин…
После двенадцати часов блужданий буквально вползаем в палатку. По лицам сидящих видим, что и они не нашли обходного пути. Чтобы идти вперед, сейчас надо отступить назад. Обойти это заколдованное место с юга. И прорываться на плато Ломоносова через совершенно неисследованный район.

С самого начала расчет делался на безотказную работу каждого человека. Четверо просто не смогут сверх груза тащить пятого. Сейчас условие безотказности становится еще жестче. Ведь мы на несколько дней уходим с трассы, которая известна в Баренцбурге.

И мы уходим не оборачиваясь. Солнце скрылось в дымке, и только ледяные скалы с угрюмой усмешкой смотрят нам вслед.

В конце следующего дня в абсолютном тумане мы опять поворачиваем на запад, заходя во фланг всему району ледопада. Ориентироваться невозможно. Эти места практически отсутствуют на карте. Ледовые трещины, речки, скрытые водяные ямы… Идут пять человек с двумя нартами, оставляя за собой расщепленные полозья и изрезанные остатки пошедших на «штопку» консервных банок. Изредка стучит у скал геологический молоток, куски коренных пород исчезают в карманах рюкзаков, добавляя свои сотни граммов к более чем двухсоткилограммовому грузу.